Пока искала денежную мотивацию…

Началось всё с того, что вот уже битый год различные коучи и спецы в теме прокачки людей на деньги пытаются найти во мне денежную мотивацию — и не могут. «Да что ж это за нафиг-то?» — подумала я и принялась сама искать корень проблемы. Всякие там установки и родовые программы от нечего делать уже давным-давно освоены и перекопаны, а ответ не найден. Значит, нужен другой подход. 

 Нашла в себе два момента: 

1. я разделяю понятия денег и материального благосостояния в том плане, что деньги — это лишь единица измерения последнего, а не его синоним, ну, типа как сила — это не Ньютоны, но её количество измеряется именно ими (или выражается через другие единицы путём применения математических действий); 
2. я совершенно лояльна к материи и очень ценю материальный достаток, выраженный в натуре: дома, автомобили, еду (вкусную!), одежду (удобную и красивую!), но совершенно не выношу само слово «деньги» — аж до рвотного рефлекса. 

Причём, эти два фактора постоянно маячат передо мной с момента переезда в деревню, и чем дальше, тем назойливее. Так, хорошо: деревня. Что не так с деревней и деньгами? А вот тут начинаются интересности! Я буквально будто смотрю сон (но не сплю) и вижу следующую картину. 

А, погодите! Тут ещё нужно отметить, что всю осознанную жизнь я фанатично изучаю разные версии истории — ремарка, чтоб предвосхитить проявления ортодоксальных выскочек — и пытаюсь выстроить единую систему, вписав в неё абсолютно все известные факты так, чтобы он не конфликтовали между собой. Пока не получилось.

 Ну так вот. Начало прошлого века, повальное «освобождение людей от империалистического рабства» (как они в него попали — тема отдельная, её сейчас затрагивать не будем), урбанизация, автоматизация, социализация и прочие -зации. С бешеным заселением городов встаёт проблема: этих людей, обслуживающих государственную (на самом деле нет) казну своим трудом на промышленных предприятиях, нужно чем-то кормить. Ну, не чушками же чугунными! Самый простой и примитивный ответ: найти, у кого эта еда есть и отобрать. Здесь раскулачивание. 

Отобрали, сожрали, «кулаков» — в расход или в лагеря и оп — засада! Тут вдруг оказывается, что кулаки-то потому и были зажиточными, что умели эффективно вести хозяйство. А те, что на них стучали — обычные тунеядцы и халявщики. А город снова орёт: «Жра-а-а-ать!». 

 Тогда вступает второй простой и понятный типичному гопнику вариант: поубавить ртов. События конца тридцатых — середины сороковых все помнят? Но и тут случился нежданчик: ртов-то поубавилось, но эти рты «делали бизнес» тем, кто правит странами: заводы пришли в упадок, работать некому, инфраструктура разрушена. Делать нечего: Матрице приходится сначала восстанавливать свою кормушку, а потом уже думать о тех, кто выживет после её восстановления. 

 И вот здесь (с начала 50-х по середину 80-х в зависимости от государства) адептам Матрицы приходит на ум гениальнейшая (без кавычек, заметьте!) мысль: заинтересовать деревню деньгами. Другой вопрос — как это сделать? Ведь абсолютно всё — от жилья до дела жизни — они обеспечивают себе сами. Решение нашлось в виде привнесения «комфорта» и «инфраструктуры» в отдалённые районы — сработало, кстати, почти везде, исключение — русская глубинка, в которую и по сей день цивилизация на своём цивилизованном транспорте добраться не может. Самый простой пример: электрификация. Удобно? Конечно! Экономично? На первый взгляд очень! Но — потеря самодостаточности, ибо за электричество надо платить, а для этого нужны деньги, бартер здесь уже не прокатит.

 Где деревне взять деньги? Продать в город свою продукцию (по бросовым ценам, как правило). А цены на энергию растут, денег надо всё больше, а значит, надо увеличивать пахотные площади и поголовье скота. А тут уже требуется спецтехника, а ей топливо, а на него — деньги. Вот мышеловка и захлопнулась. Причём, сейчас Матрица не особо даже на «кулаков» внимание обращает — пока они пропагандируют её ценности, а не всякую там экологию, чистоту продукции и бережное природопользование. 

 Так вот: мои предки в начале прошлого века были теми самыми «кулаками», жили в разных регионах (имеются в виду предки по разным линиям) и успешно вели хозяйство. И были раскулачены, хоть и обошлось без лагерей. И, видимо, здесь и сидит корень моей ненависти к деньгам и трепетной любви к уединению в собственных «хоромах» по соседству с тайгой и вдали от горожан. Чем дальше — тем лучше. Таки выходит, в родовых программах дело, да?